Представляем интервью с Михаилом – не просто клиентом, а большим другом нашего бюро, для которого мы создали проект частного дома в Амстердаме.

— Да, дом действительно уникальный. Мы нашли его совершенно случайно, просто ходили и смотрели, что есть на рынке. Но оказалось, что это очень интересный дом, который принадлежал голландскому художнику Херарду Шеперкёттеру. В 60-х годах он его построил как свою творческую студию и прожил тут до конца своей жизни. Здесь была большая мастерская, и когда мы впервые вошли, было ощущение, что он буквально вчера вышел из дома. Повсюду были его работы, мольберт, на столе даже лежала его палитра с красками. Херард умер в 2006 году, и несколько лет после его смерти тут жила его жена Диана Гордон, бывшая балерина. У них не было детей, и после смерти жены дом по завещанию перешел в распоряжение благотворительного фонда вместе со всеми картинами художника. Мы у этого фонда и купили дом.

— И дом и сад, который его окружает, нам сразу понравились. Но, так как это была мастерская художника, для жизни семьи нам пришлось очень многое изменить. Олег занимался не только дизайном интерьера, но и фактически перестройкой дома. С одной стороны, нам было важно сохранить дух этого дома, его уникальную атмосферу, аутентичность. А с другой стороны, нам пришлось полностью изменить фасад дома, функционал многих помещений. Фактически остались только несущие стены. Наверху, например, была открытая терраса, которая превратилась в комнату. Олег с Анной занимались не только архитектурой, но и внутренним дизайном. На мой взгляд, они смогли сохранить оригинальность дома, сделав его очень комфортным для жизни нашей семьи. После покупки дома нам предоставили уникальную возможность выкупить картины, которые мы захотим, до аукциона. Теперь некоторые картины Шеперкёттера остались у нас и украшают стены нашего дома.

— Сложно сейчас сказать… Прежде всего мы руководствовались своим вкусом. Херард Шеперкёттер – очень интересный художник, со своим ярким почерком. Он принадлежал к арт-группе Кобра (название группы является первыми буквами трех североевропейских городов — Копенгагена, Брюсселя и Амстердама, откуда происходили ее участники), которое возникло после второй мировой войны. Это современное искусство, для которого характерны яркие цвета, абстрактные композиции. Олег с Анной очень нам помогали с выбором картин. На тот момент работа в доме уже была закончена, и они вернулись в Москву. Мы отправляли им фотографии картин, советовались.

— С Олегом я познакомился через своих родителей, для которых он выполнил несколько проектов в Москве и Барселоне. Это было лет 20 назад, мы сразу сдружились, совпали, так сказать, характерами, вкусами и увлечениями. Нам очень интересно друг с другом. Мне очень нравится его подход к интерьеру, к архитектуре. С Аней я тоже очень близко знаком.

— Да, мы очень тесно взаимодействовали на всех этапах этого проекта. Нам было интересно, мы многому научились у Олега. Сначала не понимали какие-то нюансы, спрашивали, зачем он это делает, потом начали вникать и понимать, что именно так и нужно было. Очень многие наши пожелания были выполнены: например, кухня, которую превратили в застекленную веранду.

— Я считаю, что всегда можно найти решение, где будет и то и другое. Более того, я думаю, что функциональность так или иначе связана с красотой. Но, конечно, мне лично не очень нравятся дома, которые сделаны как выставки. Красота должная быть практичной. Дом нужен, прежде всего, чтобы там жить, а не для того, чтобы сделать фотографию в журнал. Так или иначе, если все правильно организовать, то может быть и красиво, и функционально.

— Конечно не сразу… Сначала всплывали сравнения с прежним домом, где родились и выросли наши дети. Но, в принципе, достаточно быстро он стал нашим. И дом, и сад. Так как мы строили дом конкретно под тебя, а не въезжали в какую-то готовую конструкцию. Мы живем в пространстве, который хотели создать для себя и своей семьи. В этом смысле Олегу и Анне удалось очень тонко почувствовать то, что мы хотели от дома.

— Немного. Может быть, только что-то из декора поменял. Но архитектура самого дома сделана настолько великолепно, что я бы ничего не переделывал. Сам интерьер немного трансформировался со временем вместе с нами: появились новые картины, мелкие детали декора. Например, недавно Анна поменяла нам ковер – привезла новый из Англии. По большому счету, меняется орнамент дома, а его суть остается прежней.

— Это сложный вопрос. Искусство, наверное, одно из немногих сфер, которые объединяют разные страны. И в Голландии, и в России очень сильные позиции в современном искусстве. В Голландии проходят великолепные выставки, в том числе и русского современного искусства. Не думаю, что есть какое-то отличие в восприятии искусства. Если люди интересуются искусством – они интересуются им везде и всегда, независимо от географии. Искусство исторически не имеет границ.

— Вопрос экологии сейчас стоит очень серьезно. И в Голландии отношение к окружающей среде очень ответственное. Мне кажется, именно эта страна – один из лидеров в этом вопросе, и в этом как раз есть отличие от России. Я считаю, что очень правильно строить дома с учетом энергосбережения, из экологичных материалов.

— Конечно, затронула. Но в Голландии был Intelligent Lock Down. Нас не заставляли сидеть дома все время, но я работал и до сих пор работаю из дома. Конечно, приятно иметь такой дом! Тут очень комфортно и приятно находиться, мы можем жить и работать в нем без каких-либо усилий. Это действительно важно.